В защиту Эйнштейна и Маркса



Поэтому ваша ссылка на знаменитого электротехника Н.Теслу, сказавшего о теории относительности: "Считать это физической теорией могут только наивные люди", - у физиков может вызвать только смех: ссылки на него в этой области так же основательны, как ссылки одного нашего современного изобретателя в области ядерной физики на Жукова и Косыгина.

А сейчас я Вам дам бесплатно кусочек сыра. Помимо того, что теория относительности вместе с Эйнштейном вызывает у Вас подозрения, она принадлежит не только Эйнштейну. У него были предшественники, да еще какие! Формулы специальной теории относительности, опублико­ванные Эйнштейном в 1905-м году, уже были известны великому французскому математику Анри Пуанкаре, который потом обижался на Эйнштейна за то, что тот на него не сослался. А еще раньше почти все формулы были получены Лоренцем и в меньшей степени Фитцджеральдом (умер в 1901-м). Основные преобразования координат и времени в специальной теории относительности называются преобразо­ваниями Лоренца, хотя за 4 года до него их получил Лармор, а 17-ю годами раньше похожие преобразования использовал Фойгт. В чем же тогда заслуга Эйнштейна? И уравнение поля тяготения в общей теории относительности Эйнштейн выдал на гора в 1915-м году - на две недели позже великого немецкого математика Давида Гильберта, но независимо от него. Правда, известно письмо Эйнштейна Гильберту с разъяснением того, что надо сделать, так что специалисту по формулам и уравнениям не составляло большого труда записать требуемое.

Гильберта оставим, а история с Пуанкаре, проясняю­щая роль Эйнштейна, по-моему, поучительна.

Читали, Юрий Игнатьевич, "Материализм и эмпирио­критицизм"? Должны были в вузе проходить. Ну да ладно. Так вот в этой книге, написанной в 1908-м году, Ленин критикует Пуанкаре за уступки идеализму в понимании опыта и отношения физической теории к реальности. Он называет его махистом, а по более принятой терминологии Пуанкаре был конвенционалистом. Он считал физическую теорию лишь удобным, по соглашению, упорядочением опыта, без обязательного, вынуждаемого природой объективного вклада в вид, форму и связь законов. Этот его крен объяснялся тем, что он был по преимуществу математиком с естественным для них уклоном в формализм, ну и конечно тем, что его не заставляли изучать "Материализм и эмпириокритицизм". И за это он жестоко поплатился. У него получилось: вон там - такая-то формула, там - такая, а там - еще одна. Они, конечно, связаны между собой, но это в основном и все. А у Эйнштейна - физика от бога - получилась новая картина мира, причем увиденная и поданная исключительно выпукло, красиво. Эта картина и произвела ошеломляющее впечатление на почтенную публику, прочно привыкшую к хорошо обжитому миру с абсолютными и не связанными между собой временем и пространством, из чего проистекли многие плодотворные последствия. Вот почему известный физик Лоренц не имел претензий к Эйнштейну. (На самом деле все пять уже упомянутых, да еще, может быть, Минковский внесли свои изюминки в создание специальной теории относительности, так что если уж ругать кого-то за нее, то всех.)

Пример с Пуанкаре показывает, как важна верная философия в кардинальных вопросах конкретных наук. Я мог бы привести еще примеры того, как привычная примитивная, недиалектическая философия или неуместное применение ее отдельных положений приносили огромный вред науке и людям. Конечно, кардинальными проблемами занимаются немногие, так что судите сами, всех ли, скажем, студентов-физиков надо было охватывать обязаловкой по теории познания диалектического материализма или только тех, о которых заранее было известно, что только они способны открыть что-то достаточно великое. Но если уж кто-то берется рассуждать по принципиальным, основополагающим вопросам - пусть лучше не выступает с бухты-барахты.

Теперь об упоминаемой Вами критике Максимовым теории Эйнштейна. Максимов выступал по существу и, соответственно, критиковал не Эйнштейна, а саму теорию относительности, причем только специальную и, напомню, созданную не только Эйнштейном. Академики Фок, Тамм, Кикоин и другие выступили против Максимова тоже по делу, именно потому, что теория относительности работала и была необходима в расчетах, а Максимов вместо нее предлагал пока что шиш с маслом. Понятно? Так что суть "доноса" академиков - оградить работающую, возможно, приближен­ную и временную вычислительную модель от некомпетент­ной, неконструктивной (не предлагающей замены) и разрушительной критики. Кстати сказать, Максимов существенно использовал неверные ссылки на диамат (хотя академиков это тогда не интересовало). Замечу, что диамат не обязан отвечать за непонимание его Максимовым, но, тем не менее, из-за Максимова он был в какой-то степени дискредитирован, что дало лишний повод многим безответственным попрыгунчикам потешить свое самолюбие швырянием камней в огород научной философии.

Вы, Юрий Игнатьевич, пишете: "В фашистской Германии Эйнштейна не признавали, а атомную бомбу создавали." Это как понимать признание. Одно дело, что он кому-то там не нравился как еврей, а другое дело, что несмотря на это теорией относительности все-таки пользовались, обычно не те, кто его выжил из Германии. И знаете, что получилось не в последнюю очередь из-за этой каши? Когда сидевшие летом 45-го в Англии немецкие атомщики узнали об атомных бомбардировках Японии, они изумились, как это американцы умудрились взгромоздить атомные котлы (реакторы) на самолеты?



 
2007-2020. © В.Б. Губин - собрание книг автора.
Для связи с администрацией используйте форму обратной связи